Опора в лицахСМИ о нас

Дмитрий Коршенбойм: «Золото воспринимаю не как богатство, а просто как обычный рабочий материал»

У большинства людей в отношении ювелиров существует определенный стереотип: сидит некий мастер-одиночка среди золота и драгоценных камней, делает кольца, сережки, браслеты, каким-то неведомым образом сдает их в торговлю или частным заказчикам — тем и живет. Тот факт, что ювелирное дело может быть коллективным трудом и какой-то один проект могут выполнять сразу несколько человек, причем живущих в разных странах, для многих выглядит сюрпризом. И уж совсем «взрыв мозга»: один из таких международных ювелирных центров вот уже 20 лет работает рядом с нами, в городе Ангарске.

Подмастерье ювелира

Настоящие мастера уверены: серьезное профессиональное ювелирное образование в России можно получить только в одном месте. В селе Красное-на-Волге находится Красносельское ювелирное училище, которое готовит специалистов так называемой костромской школы. Понятно, что всех желающих оно принять не в состоянии, да и не у каждого есть возможность надолго уехать из родных мест.

Другой путь стать ювелиром — это пойти в подмастерья, чтобы получить знания и навыки на практике, у какого-то мастера. Так и поступил в свое время 18-летний Дмитрий Коршенбойм.

— Пока я учился в школе, постоянно что-то делал руками — шил, вязал, лепил, — вспоминает он. — Пытался заниматься дизайном. Хотя, насколько я помню, как такового понятия «дизайн» тогда было, а само слово в Советском Союзе было чуть ли не ругательным.

В итоге из всех ремесел Дмитрий остановился на ювелирном деле. Возможно, размышляет он сейчас, на тот выбор повлияло юношеское восприятие золота как гарантии будущей состоятельности. Впрочем, уже через неделю Дмитрий оценивал ситуацию иначе.

— Когда у тебя в поддоне постоянно лежит килограмм золота, ты его воспринимаешь не как богатство, а как рабочий материал. Оно стало абсолютно обыденной вещью.

Два ведра цепочек

Тем не менее разочарования не наступило. Более того — молодой подмастерье стал все сильнее погружаться в ювелирное дело. Заказов было много: шли 90-е годы, массивные золотые цепи стали визитной карточкой крутых ребят. Дмитрий делал по две цепочки в день, некоторые — по полкилограмма. Позже он подсчитал: за пять лет непрерывной работы он сплел два ведра цепочек.

— Примерно 90 процентов заказов исходило от криминальных или полукриминальных личностей. В то время я был очень популярным среди определенной части публики. Но я к этому отношусь спокойно. Вся страна жила такой жизнью, мы были частью этой страны.

Дмитрий быстро оброс клиентурой, недостатка в деньгах не было. Казалось бы — цель жизни уже достигнута, можно спокойно работать, что называется, «на старых дрожжах». Большинство ювелиров так и поступало, какого-то дискомфорта при этом не испытывая. Но это была не история Дмитрия Коршенбойма. Очень скоро он стал понимать, насколько уровень местных мастеров уступает мировым стандартам.

— По сути, — говорит он сейчас, — мы работали словно в каменном веке.

Кредит доверия

Дмитрий стал ездить на выставки, знакомиться с профессионалами. Во время одной такой поездки он случайно встретился с человеком, который стал его судьбой. Это был один из самых известных геммологов страны, главный оценщик Алмазного фонда России.

— Он брал меня на встречи с представителями крупных зарубежных компаний, которые имели контакты с Гохраном. Очень часто он представлял меня как «лучшего ювелира Сибири». Его слова значили для окружающих многое. Люди начинали доверять мне, я получал огромный кредит доверия. У меня и моего партнера Олега Селиванчука появился доступ к уникальным материалам и технологиям, о наличии которых мы даже не подозревали.

— А скажите, — спрашиваю я Дмитрия, — вы действительно лучший ювелир Сибири?

— Конечно, нет. До сих пор не знаю, почему он меня так называл. Я не считаю себя сколько-нибудь выдающимся мастером. Да, я способен сделать качественную вещь, но это не будет произведением искусства. Для этого нужен талант от Бога, у меня его нет.

Впрочем, у Дмитрия оказался другой талант, не менее важный, чем ювелирное мастерство, — это умение организовать процесс. К концу 90-х годов у него были связи с лучшими ювелирами страны и зарубежья, налаженные в ходе поездок по всему миру, деньги, заработанные собственным трудом, а также понимание того, что настал момент для следующего шага — создания, совместно с Олегом Селиванчуком, ювелирного ателье, которое могло бы работать по самым высоким мировым стандартам.

Это ателье и стало для Дмитрия Коршенбойма своим делом.

Божья искра

Почему ателье, а не мастерская или, например, ювелирный завод? Ателье, по словам Дмитрия, подразумевает индивидуальную работу, создание произведений искусства. На это и был нацелен новый проект.

— Массовое производство — это не мое, — говорит он. — Мы не даем рекламы, нас передают из рук в руки. Для выполнения одного заказа у нас существуют серьезные временные рамки, иногда до года.

Изготовление каждого ювелирного изделия — это уникальный, неповторимый процесс. Когда появляется какой-то проект, у Дмитрия выстраивается четкий план действий — какой мастер может лучше других выполнить ту или иную работу. Причем этот человек может находиться где угодно: в любом городе страны или мира. Впрочем, большинство работ, как правило, выполняется все-таки в Ангарске.

— Те люди, которые заняты на производстве в нашем ателье, — уникальные мастера. Я ими очень дорожу. Мне кажется, что те навыки, которыми обладает большинство из них, посланы свыше, — говорит Дмитрий. — Я смотрю, как они работают, и у меня дух захватывает от того, что они делают руками.

Есть среди сотрудников ателье и по-настоящему уникальные личности с интересной судьбой. Например, наладкой оборудования и обслуживанием технологических процессов занимается человек, который еще во времена Советского Союза занимал первое место на конкурсе «Лучший токарь», проходившем на ВДНХ. У него большой жизненный опыт, огромный багаж знаний.

Недавно в ателье появился новый мастер. Долгое время до этого он делал рыболовные снасти — блесна, мормышки, мухи. У него было огромное количество клиентов, магазины стояли в очереди, чтобы разместить у него заказ. Он сел за ювелирный стол и начал создавать потрясающие изделия.

— Я стараюсь таких людей удержать и дать им максимум знаний, — говорит Дмитрий. — Вместе с тем я прекрасно понимаю, насколько тяжел хлеб ювелира. И никогда не посоветую друзьям или их детям эту профессию, если не увижу у них божьей искры.

Смеющийся над временем

В Иркутске Дмитрий Коршенбойм известен как создатель короны для конкурса «Мисс Иркутск — 2004». Впервые в истории региональных конкурсов была изготовлена по-настоящему драгоценная корона из белого золота. Огранку голубым топазом — цвета байкальской воды — по совершенно новой технологии производил мастер из Москвы. А вот эскиз короны сделала молодая студентка. Соответствующее задание передали многим мастерам, но неожиданно для многих лучшую идею предложила практикантка, работавшая в этот момент в ателье.

Еще одна знаковая работа — это подвеска для оперной певицы Марии Максаковой, которая в последнее время была более известна по политическим событиям. В подвеске Максакова исполняла партию Снегурочки в Большом театре, потом в ней она снималась в рекламной сессии, в программе у Андрея Малахова.

Сам Дмитрий считает вершиной своего творчества совершенно уникальную, на его взгляд, вещь, которая называется «Смеющийся над временем». Это был подарок одному очень известному в Иркутске человеку на 70-летие. Двенадцать мастеров работали над этим проектом в течение года.

— «Смеющегося над временем» мы создавали с Натальей Бакут. Она потрясающий скульптор по камню, человек, которого я боготворю, — говорит Дмитрий. — С ее приездом в Иркутск пришла совершенно другая, недостижимая до этого культура. Наталья — представитель питерской школы, и она умеет применить на практике полученное в ходе обучения понимание прекрасного.

У самого Дмитрия в плане образования так и остались, как он говорит сам, «уличные универси теты». Для получения фундаментальных знаний всю жизнь не хватало времени. С одной стороны, необходимо было уделять внимание семье, с другой стороны — производство требовало постоянного контроля.

— Ювелирный мир — это очень необычная вещь, — подводит итог Дмитрий. — Он закрыт для посторонних людей. Доверие здесь завоевывается годами. И если ты один раз поступишь неправильно, нечестно, всей твоей карьере приходит конец. Иных правил в нашей профессии не существует. Поэтому отойти на какое-то время от дел, переложить на кого-то другого свои обязанности я не могу. На мне лежит ответственность за дело, которое я создал, за людей, которые работают со мной.

Что мешает бизнесу?

Дмитрий Коршенбойм, директор ООО «Центр-Ювелир»:

— Если говорить конкретно про ювелирный бизнес, то большинство законов и нормативных актов сохранилось еще с советских времен. Нетрудно представить, настолько неповоротлива сейчас государственная машина, настолько наша отрасль загружена законами, подзаконами, нормативными актами. Производителям приходится очень тяжело.

Что касается малого бизнеса в целом, то самая главная проблема — это система налогообложения. Нужна какая-то оптимизация, уход этой системы от карательного подхода. Я понимаю, что кто-то, возможно, воспримет мои слова с улыбкой, но нужно сделать так, чтобы предприниматель платил налоги с радостью.

Алексей Елизарьев, СМ Номер Один