Неужели все долги возьмут и спишут? Как так? Прям спишут навсегда? И они больше не вернутся ко мне?

Сразу две впечатляющих цифры про банкротство: 

Число корпоративных банкротств за январь—февраль 2024 года увеличилось на 59% по сравнению с аналогичным периодом 2023 года. 

Число внесудебных банкротств физических лиц в России в первом квартале 2024 году увеличилось в пять раз, причём больше половины новых дел — это банкротства пенсионеров.

Комментирует Андрей Барабаш, заместитель руководителя Бюро по защите прав предпринимателей Иркутской ОПОРЫ:

Сейчас, по моему мнению, распространено неправильное понимание целей процедуры банкротства. Процедура банкротства никогда не имела целью обанкротить должника, списать долги и допустить ситуацию, когда нельзя рассчитаться с кредитором. Особенно это мнение распространено в отношении физических лиц. Доски объявлений увешаны рекламой: мы спишем долги, всего за 2 месяца… Как по мне, такой лозунг — существенное противоречие.

Законом о несостоятельности прямо установлено, что одной из основополагающих целей процедуры банкротства является восстановление платежеспособности должника. Это самое главное. Арбитражный управляющий (я сам проходил соответствующее профильное обучение) обладает познаниями в том числе в бухгалтерской деятельности, финансовом анализе и прочим направлениям, которые необходимы для восстановления платежеспособности должника, и управляющий обязан предпринимать к этому все возможные меры.  Его задача заключается не в имитации бурной деятельности, не в том, чтобы быстро выйти на расчеты с кредиторами, реализовать то, что есть у должника, и попрощаться. Задача абсолютно в другом — сделать так, чтобы должник рассчитался с кредиторами, при этом улучшить его финансовые возможности.

У нас есть ряд кейсов, когда наши арбитражные управляющие назначались на процедуры банкротства должников — крупных предприятий, и по большому счету “спасали” бизнес. Эти компании успешно работают и на сегодняшний день. Это, собственно, к слову о целях и задачах, которые должны стоять перед управляющим в деле о банкротстве.

С другой стороны,  наличие новых возможностей для внесудебного банкротства может реально кому-то помогать, но мне кажется, в том понимании, в котором транслируется этот инструмент, во многих случаях это больше во вред, а не на пользу. Слишком велик соблазн поверить рекламе, набрать кредитов и все списать. Поэтому такой инструмент подлежит детальной доработке, а должникам (или потенциальным должникам) и иным участникам процедур банкротства нужно понимать, что в этой области далеко не все так просто, как кажется.”